Не об истории пишем, а об устройстве голов. Типовая советская голова так замечательно спроектирована, что не умеет видеть действительность, если та противоречит постулатам. Ничего удивительного: партия прямо ставила задачу «воспитания нового человека». То есть человека с новым устройством головы. На остальные части тела, слава богу, не покушались.
Надо отдать должное — они многого достигли. Научили не видеть то, что есть, и видеть то, чего нет. Например, обострение классовой борьбы по мере построения социализма. Коммунисты с условными фамилиями Зиновьев, Каменев, Радек, Троцкий или, скажем, Рыков сначала вступают в непримиримый классовый конфликт с коммунистами (условно) Дзержинским, Менжинским, Ягодой и Ежовым. А потом уже сами победители падают жертвой классового антагонизма с коммунистом Берией. Потом Берия классово конфликтует с Хрущевым и Маленковым. А потом они между собой… Самое интересное — граждане верят. Анализируют признаки работы на иностранную разведку, рассматривают фальсификат с лица, с изнанки, на просвет — и убеждаются в его бесспорной истинности. Не может же, чтобы созидатели самого прогрессивного и справедливого общества, выходцы из народной гущи, примитивно грызлись за власть, как бульдоги под ковром?! Значит, точно борьба классов. Ну да, автор сталинской Конституции Бухарин — лютый классовый враг. Вдвойне опасный, ибо под личиной главного редактора «Известий»… Что тут непонятного? Расстрелять, как бешеную собаку.
Уникальный по масштабу эксперимент с отключением головного мозга Homo sapiens и заменой его жеваной газетой «Правда».
В частности, на уровне аксиомы принято считать, что при Сталине приписок не было. Мол, так строго, что все отчитывались по правде. А если вынуть из головы бумажный шар и пораскинуть оставшимися мозгами? Когда перед хозяйственником стоит простой выбор — подать честную сводку и стопроцентно сесть за срыв плановых заданий или подать фальшак, а там, глядишь, пронесет или вышестоящие товарищи по несчастью прикроют, то выбор вовсе не так очевиден. Это если исходить из логики. Но советский человек не приучен исходить из логики. Он приучен исходить из аксиомы. Даже если эмпирические данные ей прямо противоречат.
99.9% за любимую партию — явная электоральная приписка. Ну и что?! Так было надо! Надо или не надо — вопрос отдельный. Приписка есть? Перепись населения 1937г. лично перечеркнута Сталиным и заменена другой — 1939 года, с бесспорными, скрупулезно установленными демографами признаками фальсификации. Разве не приписка? Вполне конкретная, в соответствии с данными Центрального управления народно-хозяйственного учета при Госплане СССР (ЦУНХУ) примерно на 7 млн человек… Ну и что, так тоже было надо! А вранье про победную поступь колхозно-совхозного строительства и потоки зерна в закрома Родины? И это тоже было надо!!
Не стоит спорить. Действительно, было надо. Без запредельного вранья, массового террора и истребления соратников-конкурентов невозможно десятилетиями сохранять противоестественный режим с собой во главе.
В Госплане еще 70 лет назад знали, что сталинские пятилетки были провалены. Но благоразумно помалкивали. Зато как пела советская пресса! Поэтому общественное мнение этот простой факт до сих пор принять не готово. Такого не может быть, потому что не может быть никогда. Сталин же! Вон какие темпы по чугуну и стали!!
Позвольте привести свидетельство современника, который не читал советских газет, но исходил из эмпирики. Потому что был иностранцем. Молодым немецким архитектором Рудольфом Волтерсом (Rudolf Wolters, русский перевод: «Специалист в Сибири», Новосибирск, «Свиньин и сыновья», 2010, 260 с.). В 1932 году он решил попытать счастья на стройках коммунизма и приехал в Сибирь по договору с наркоматом желдортранспорта — строить вокзалы.
Вот как провожали последний год первой пятилетки в Новосибирске, где Волтерс работал в проектном бюро.
«Это был печальный праздник. Мы все надеялись получить задержанную зарплату, как минимум, за ноябрь. Этого не произошло, и на столе были только водка с селедкой и немного черного хлеба… Со времен пролетарской революции протекли пятнадцать долгих голодных лет. Первого января 1933г. должно было наступить тройное улучшение жизненного уровня — это пообещал никогда не ошибающийся вождь. С верой в выполнение обещания 160 миллионов пролетариев перенесли голодные годы. 160 миллионов пролетариев ждали обещанного. Произошло же нечто иное.
Речь Сталина не прозвучала и первое января угрюмо настроенные люди встретили работой… Большие речи Сталина, Молотова и других вождей были произнесены десятью днями позже, чем ожидалось, и встречены без веры и воодушевления… Последние указы, которые предшествовали речи, говорили другим языком. Неудачи в сельском хозяйстве привели не к постепенному ослаблению нажима на страну, чего мы все ожидали, напротив, они привели к его ужесточению… Удар за ударом преследовали несчастных товарищей, и даже Володя, который всегда слепо доверял системе и ждал первого января с большим воодушевлением, стал тихим и повесил голову.
Для начала все зарплаты были урезаны где-то на 10%, что было тем более плохо, что наступала инфляция и цены, особенно на продукты питания, все время ползли вверх. Продовольственные нормы, и так сильно урезанные, были на этот раз радикально снижены. Если для нас, иностранцев, были хотя бы сохранены хлебные нормы, для русских они уменьшились наполовину, а именно до 400г. в день против прежних 800. Из всех ударов этот был самый тяжелый… К тому же замужние неработающие женщины больше вообще не получали хлеба, которым раньше они обеспечивались так же, как и их мужья. Одновременно с этими указами было предпринято 30-процентное сокращение давно переполненных штатов управлений. Выполнение этого предписания было крайне жестоким. Если служащего увольняли — а это происходило без всякого предварительного предупреждения, в течение 24 часов, — то у него немедленно отбирали хлебную карточку, так что он должен был, если у него были деньги, покупать в 20 раз более дорогой хлеб на рынке или зависеть от работающих друзей. Смысл отъема хлебных карточек состоял в надежде, что все уволенные немедленно обратятся на биржу труда. Но… с бирж труда путь вел не назад, на предприятия Новосибирска или тем более Европейской России, а в сибирскую провинцию, в совхозы или в промышленные районы у подножия Алтая. Это означало пожизненные принудительные работы, потому что оттуда пути назад уже не было».
Что в те годы было в прессе? Громыхание о победном завершении первой пятилетки и столь же победном начале второй. Пресса вызволяла из ледового плена «Челюскина», рассказывала, как погружается в кризис экономика буржуазных стран (на самом деле она из кризиса уже выходила), публиковала липовые цифры экономического роста. Старательно и с огоньком создавала параллельную реальность. В соответствии с указанием Сталина в письме Молотову еще от 13 сентября 1930г.: «Уйми, ради бога, печать с ее мышиным визгом о «сплошных прорывах», нескончаемых провалах», «срывах» и т.п. брехне. Это — истерический троцкистско-правоуклонистский тон, не оправдываемый данными и не идущий большевикам. Особенно визгливо ведут себя «Экономическая жизнь», «Правда», «За индустриализацию», отчасти «Известия». Пищат о «падении» темпов, об отливе рабочих…»
Троцкистско-правоуклонистский тон — вещь серьезная. Тянет на несколько лет отсидки. Как видим, обостряется классовая борьба уже с собственной пролетарской прессой. С буржуазной, слава богу, разобрались еще в 1918 году. Само собой, тон газет с тех пор стал на диво радужным. А действительность? Да какая, собственно, разница. Действительность описывает Волтерс, но его заметки в России изданы только в 2010 году. Тиражом в 1 (одну) тысячу экземпляров. К 1932 году, когда он приехал в Новосибирск, партийную прессу уже давно уняли; в ней царил полный порядок. Волтерс не заблуждается насчет того, как его записки воспримут в левой (тогда еще) Германии. Об их публикации в СССР, будучи здравомыслящим человеком, он и не помышляет: «Мне никто не поверит, если я скажу, что холостые рабочие живут по 20-30 человек в одной комнате в казармах или бараках, многие семьи делят одну комнату и тому подобное. Я видел это сам, и я видел, что иначе не могло быть; но я все-таки поражался тому, с какой невероятной наглостью русская пропаганда работает за границей… В России пропаганда грохочет уже 15 лет так сильно и непрерывно, что товарищи действительно верят, будто по сравнению с немецкими рабочими они живут, как в раю».
Невероятная наглость — фирменный знак стиля. Беда современного читателя как раз в том и заключается, что он не представляет, насколько нагло большевики врут. В том числе в статистике. Именно в запредельности их сила: кажется, ну невозможно же! Нет, оказывается, еще как возможно.
Прежде всего, это касается промышленности. Эвон сколько при Сталине выплавили чугуна и стали! А сколько именно, как вы думаете? Ведь всерьез никто не знает. Колхозную статистику фальсифицировали, демографическую фальсифицировали, электоральную фальсифицировали — а промышленную вдруг нет. Это даже как-то странно было бы. Вы пока попытайтесь изобрести более толковую отмазку (например, что промышленность напрямую связана с обороной, а здесь Сталин врать не мог и ему врать не могли), а мы тем временем займемся более существенным вопросом.
Что точно невозможно фальсифицировать – так это длину железнодорожных путей. Здесь вам в интегральной форме и сталь, и чугун, и эффективность государственного управления. Так вот если на рубеже XIX и XX веков царская Россия укладывала в среднем около 3 тысяч км. рельсов, то в лучшие годы индустриализации, с 1928 по 1940, СССР, если взять за основу расчета официально опубликованные цифры, съехал на уровень 2.4 тыс. км. в год. Что примерно соответствует 90-м годам позапрошлого века. То есть за годы первых пятилеток состоялся реальный откат на 50 лет назад. Спасибо эффективному менеджеру, который лично курировал «желдорстроительство». При нем не только упали цифры ввода, но что еще хуже — многолетняя тенденция к росту сменилась многолетней тенденцией к снижению. Несмотря на ГУЛАГ, мобилизационную экономику и прочие прелести. Точнее, благодаря им.
При этом в СССР/России с ее могучим «транспортным плечом» дефицит железных дорог ощущается острей и болезненней, чем в любой другой стране. Если бы большевики не прервали тренд естественного роста, заложенный при последних трех царях, сегодня наша ж/д сеть была бы минимум на 50 тыс. км. протяженнее – просто за счет поддержания средних темпов царской России.
До Революции темпы ж/д строительства, хотя заметно колебались, в целом устойчиво росли. Вот что на рубеже XIX и XX столетий пишет молодой и толковый политэкономист под псевдонимом В. Ильин (позже эволюционировавший в отмороженного головореза под псевдонимом В. Ленин): «Русская железнодорожная сеть возросла с 3819 километров в 1865г. до 29063 км в 1890г., т.е. увеличилась более чем в 7 раз. Соответствующий шаг был сделан Англией в более продолжительный период (1845г. – 4082 км., 1875 г. 26819 км., увеличение в 6 раз…) С 1865 по 1875г. средний годовой прирост русской жел.-дорожной сети составлял 1.5 тыс. километров, а с 1893 по 1897 – около 2.5 тыс. километров». (В.И.Ленин, «Развитие капитализма в России», гл. 8, «Образование внутреннего рынка».)
За временными рамками исследования Ильича добавим, что средний пятилетний максимум ввода железных дорог был достигнут в 1895-99г.г. За это время прирост составил 13755 верст или 14674 км. В среднем чуть более 2.9 тыс. км. в год. Главным образом за счет привлечения частного бизнеса и концессий. Затем обозначилось снижение темпов, что объясняется переносом центра тяжести на обустройство станций, подъездных путей, разъездов и расширенное производство подвижного состава, а также «чрезвычайно скупым» со стороны правительства удовлетворением ходатайств на сооружение дорог, поданных частными акционерами.
Меж тем в докладе Председателя Совета съездов представителей промышленности и торговли Н.С. Авдакова от 9 мая 1913г. указывается, что исходя из быстрого развития промышленности и торговли, для перемещения произведенных грузов, к 1920г. ж/д сеть должна достигнуть протяженности примерно 110 тыс. верст (117 тыс. км.). Для этого, полагают авторы доклада, надо за 8 лет построить 46 тыс. верст, что означает ввод примерно 5000 верст пути в год. Это вполне реально, так как к моменту написания доклада частным предпринимателям уже было выдано 112 разрешений на инженерные изыскания по линиям общей протяженностью 50200 верст. Казенных же изысканий было проведено на 9000 верст. Перейти от инженерных изысканий к строительству мешают «крайне вялые» действия правительства, насущной задачей которого должно быть «облегчение условий частной предприимчивости в области железнодорожного строительства, заключающееся в облегчении частному капиталу широкого доступа к железнодорожному строительству и гарантированию ему нормальной доходности, причем строительство за счет казны должно быть ограничено постройкой стратегических линий».
Такова точка зрения русского бизнеса в 1913 году. Но у царя Николая Александровича и его правительства другие стратегические виды: надо консолидировать нацию и готовиться к германской войне. Не до частников! При большевиках все и подавно вывернулось наизнанку. Какой уж тут частный капитал — все в руках вождя. О результатах судим по сборнику «СССР в цифрах» 1958г. издания.
Согласно ему, в 1913г. протяженность ж/д дорог в СССР (так в справочнике!) составляла уже 58.5 тыс.км. Но на самом деле к 1913 году было построено больше. По «Статистическому ежегоднику на 1914г.» под редакцией В.И.Шараго (СПб., 1914), общая протяженность ж/д сети в России (без Финляндии) составляла 63805 верст (68070 километров). Из них государственная казна открыла для движения 24740 верст пути, а частные коммерческие общества – 39065 верст. Вероятно, «потерянные» советским справочником 10 тыс. км. пути связаны с утратой Польши. Но об этом можно только догадываться. Лишнего наша статистика не скажет. Зачем зря напоминать, что при проклятом царизме Царство Польское худо-бедно входило в состав Империи, а при большевиках не входит. Ладно, проехали.
Далее, по советскому справочнику, сеть росла так. В 1928г. (конец НЭП) — 76.9 тыс. км. Средний прирост с 1913 года — 1.2 тыс. км. в год. Вспоминая Ленина, выходит менее чем в 60-х годах 19-го века. Ну, понятно — германская война, Революция, Гражданская война, разруха. Зато к 1940г. — уже 106.1 тыс. км. Средний годовой прирост с 1928г. — 2.4 тыс. км. В 1957г. – 121.2 тыс. км. Средний прирост 0.9 тыс. км. в год. Почти вдвое медленнее, чем при Царе-Освободителе сто лет тому назад. В советских школьных учебниках этот период называется «быстрое послевоенное восстановление хозяйства». Дети читают и запоминают. Не будут же они самостоятельно штудировать Ленина и статистические справочники, чтобы понять, что им невероятно нагло врут.
Запланированный капиталистами к 1920 году выход сети на уровень 110 тыс. верст под руководством большевиков состоялся лишь в 1956-57г.г. На 35 лет позже. С тех пор темпы строительства железных дорог, даже во время эпопеи БАМа, колеблются около 1 тысячи верст (пардон, километров) в год. Чуть больше, чуть меньше. Но устойчиво хуже, чем в пореформенной России 1865 года.
Эти достижения пропаганда представляет как уверенную поступь советского народа на пути построения светлого будущего. У нее не заржавеет! А чтобы советскому народу уверенней дышалось, данные об экономике дореволюционной России аккуратно вырезаются из общественного сознания. Вместо этого туда имплантируется дважды фальшивая формула, якобы принадлежащая сэру Уинстону Черчиллю: «Сталин получил Россию с деревянной сохой, а сдал с атомной бомбой».
Во-первых, Черчилль никогда и нигде такого не говорил. Это говорил британский марксист Исаак Дойчер, которого в СССР клеймили как троцкиста. Во-вторых, к 1913 году, после либеральных экономических реформ Петра Столыпина Россия по темпам промышленного роста уверенно держала первое место в мире. Сохраняя первое же место в мире по производству зерна и его поставкам на мировой рынок. Ни в том, ни в другом отношении большевикам никогда не удавалось достичь сколько-нибудь близких результатов. Зато они многократно превосходили царское правительство в наглости вранья. До них ни одно государство не додумалось превратить простую хозяйственную статистику в орудие классовой борьбы. В первую очередь, с собственным народом, само собой. Но и на экспорт идейной продукции тоже отпускалось предостаточно. Благо, стоит недорого.
Все это сильно напоминает созидательную деятельность г-на Лукашенко, неустанно и несменяемо пекущегося о благе народа. Для чего, конечно, в первую очередь ему пришлось заткнуть прессу и интернет.
Вместо нагло фальсифицированной «цитаты» из Черчилля, которую в публичный оборот запустила легкокрылая Нина Андреева в замечательной статье «Не могу поступаться принципами» (в переводе с советского на русский — «Не могу жить без коммунистической пропаганды») уместнее было бы привести его подлинную цитату: «Корабль российской свободы затонул, когда уже была видна гавань». Вместе со свободой потерял ход, а затем и затонул корабль экономического роста. А вслед за ним и маленький сопровождающий катер честной статистики. На поверхность всплыли пузыри победного вранья.
Немного настоящих данных о дореволюционной экономике.
О деревянной сохе. Производство стальных плугов за пять предвоенных лет (1908-1913) увеличилось на 95% (с 380 тыс. до 739 тыс. шт.). Уборочных машин – на 137 % (с 47 тыс. до 111 тыс. шт.). Молотилок – на 560% (с 17 до 111 тыс. шт.). О сходных темпах роста можно прочитать и упоминавшегося В. Ильина, но не можем мы требовать, чтобы настоящая коммунистка Нина Андреева и миллионы ее последователей всерьез читали Ленина и Сталина. Их партийное сердце такого не выдержит.
В целом объем промышленной продукции за пять предвоенных лет вырос на 50%. В том числе двигатели внутреннего сгорания на 283% (с 30 тыс. шт. до 114 тыс. шт.). Электротехническая промышленность на 400% — с 9 млн рублей до 46 млн. Или, по доле от общего производства с 3.4% до 14%. Это типично. В СССР каждый школьник слышал про лампочку Ильича в деревне Кашино. И практически никто — о стремительно разворачивающейся электрификации в царской России. Как и о том, что уже в 1899 году в Москве ходил электрический трамвай, а частный бизнес всерьез занимался электрификацией железных дорог под Москвой, Петербургом и Баку.
Строительство Волховской ГЭС, превращенной советской пропагандой в символ индустриализации, было организовано концернами Сименс-Гальске и Вестинхауз в 1910г. с запланированным вводом в строй к 1915г. Тогда же был заключен контракт и на строительство петербургского метро. Помешали война и Революция. Большевики с большим надрывом и помпой сдали Волховстрой лишь в 1926г. — на 11 лет позже плана.
Знаменитый «Днепрогэс». При капиталистах подготовительные работы — 1912г., запланированный пуск — 1920г. При большевиках завершение первой очереди — 1932г. (запоздание на 12 лет); проектная мощность достигнута лишь в 1939г. В 1915г. в Москве на Раушской набережной уже работает электростанция ныне известная под именем МОГЭС. (Ю.И.Корякин «История электрификации российской промышленности» в Википедии.) Но что знали об этом советские школьники? Ничего. Зато они прекрасно знали про ленинский план ГОЭЛРО. Который на самом деле был в готовом виде украден Г.М. Кржижановским у частной петербургской электрической компании, в которой тот трудился до Революции.
По данным статистико-документального сборника «Россия, 1913 год», составленного Институтом российской истории РАН («БЛИЦ», СПБ, 1995, 415 с.), в 1881-85г.г. доля России в мировом промышленном производстве составляла 3.4%, а в 1913 уже 5.3%. Не бог весть что, конечно. Но все-таки рост более чем на треть. Доля США за это же время выросла с 28.6% до 35.8% — всего на одну пятую. Понятно, играет роль эффект низкой расчетной базы, но ведь речь о доле в мировой промышленности, то есть Россия росла не относительно себя самой, а относительно своих главных конкурентов. Германия сумела увеличить долю с 13.9% до 15.7% — всего лишь на одну десятую. Доля Великобритании вообще съехала с 26.6% до 14%, а Франции с 8.6% до 6.4%. Короче говоря, темп промышленного роста дореволюционной России был самым высоким в мире, с заведомо более благополучными перспективами, чем у отстающих Британской и Французской империй. Это вовсе не значит, что у дореволюционной России не было экономических проблем. Еще как были! Это значит всего лишь, что не надо так нагло врать.
Подобных простых фактов советский человек был лишен. И сейчас тоже ими не владеет — видимо, по инерции. Но зато про лампочку Ильича и «получил с деревянной сохой» — это всегда пожалуйста. Операция на мозге нации, выполненная сталинскими мастерами заплечных дел, продолжает приносить свои плоды.
Упоминавшийся В. Ильин на рубеже XIX и XX веков констатирует «истинно американские темпы роста» России. На самом деле, как видно по более поздней сводке, Ильич поскромничал: темпы развития русской экономики были выше американских.
Производительность труда в расчете на одного рабочего (так тогда выражались) за пять предвоенных лет в царской России выросла: в нефтедобыче — 84%; в черной металлургии — 56%; в цветной металлургии — 66%; в паровозо- и вагоностроении — 181%; в электротехнике — 106%. Большевики эту тенденцию обрубили вместе с капиталистической конкуренцией на рынке труда. Государство, пользуясь привилегией монопольного работодателя, согнало на свои эпические стройки безумное количество несвободной, неквалифицированной, дешевой рабочей силы. Благо, позволяла демография и мобилизационная идеология. Произошел откат к массовому использованию ручного труда. Естественно, индивидуальная производительность снизилась. Но в общественное сознание была гвоздем вбита наглая ложь про более высокую производительность социалистического труда.
Тому, кто не ленится читать и сравнивать, все довольно быстро становится ясно. Но все-таки хотелось бы более полных и квалифицированных данных. А вот фиг вам! С середины 20-х годов группа лучших статистиков и экономистов страны, еще царской школы, под руководством В.Е. Варзара и Л.Б. Кафенгауза предприняла огромный труд с целью обработки разнородных ведомственных данных до- и послереволюционного периода и приведения их к общему знаменателю.
В 1929-30г.г. были изданы три части работы «Динамика российской и советской промышленности в связи с развитием народного хозяйства за сорок лет (1887 – 1926)». Большая библиографическая редкость. С тех пор, конечно, не переиздавалась. Более того, отдельно формировались статистические таблицы в виде, корректном для сравнения по годам. Адская работа. Они были готовы к концу 30-х годов. Понятное дело, к публикации их не допустили. Тов. Сталин к тому времени уже осознал, какую угрозу его мифологии таят нормальные статистические данные. Проблему решали в характерном для него стиле. С 1926 по 1939г.г. в главном статистическом ведомстве страны (оно известно главным образом как ЦУНХУ) сменилось пятеро начальников. По странному стечению обстоятельств все пятеро кончили расстрелом: И. Верменичев, И. Краваль, В. Милютин, С. Минаев, В. Осинский.
Удивительная страна. Только здесь составление статистических сводок сопряжено со смертельным риском и чревато обвинениями в контрреволюционной деятельности. Великая держава, которая боится правды, как бешеный бык воды.
Лишь с 1939г., после очередной кадровой чистки и укрепления конторы надежными людьми из органов (они и раньше были оттуда, но никак не могли смекнуть, сколь беззаветной смелости ждет от них партия в нелегком деле войны с цифрами) статистика начала выдавать устраивающий И.В. Сталина результат. На эти идейно выдержанные цифры и опирается с тех пор наша официальная пропаганда.
По-своему разумно: после того как ради фальсификации данных угробили столько народу, не выбрасывать же!
Характерное дело. Труд В.И. Ленина (Н. Ильина) про развитие капитализма в России всегда был в открытом доступе. Советский статистический справочник «СССР в цифрах» 1958г. издания — тоже. И во всей стране с населением более 250 млн и чертовой прорвой ведомственных и академических научных учреждений не нашлось ни одного, кто взял бы и сопоставил цифры. Дурных нема — жить всем хочется. Это, кстати, о качестве советской науки.
Напомню жизнерадостный лозунг С.Г. Струмилина, советского академика, близкого к проблеме экономического учета: «Лучше стоять за высокие темпы роста, чем сидеть за низкие». С этим трудно спорить. Только надо понимать, что такой рост по сути не отличается от роста электоральной поддержки «Единой России», при условии, что голоса считает В.Е. Чуров с его столь же жизнерадостным кредо «Путин всегда прав».
А основы заложил лично В.И. Ленин, который учил, что «Социализм — это прежде всего учет и разбой». Так, кажется?
ДМИТРИЙ ОРЕШКИН
Надо отдать должное — они многого достигли. Научили не видеть то, что есть, и видеть то, чего нет. Например, обострение классовой борьбы по мере построения социализма. Коммунисты с условными фамилиями Зиновьев, Каменев, Радек, Троцкий или, скажем, Рыков сначала вступают в непримиримый классовый конфликт с коммунистами (условно) Дзержинским, Менжинским, Ягодой и Ежовым. А потом уже сами победители падают жертвой классового антагонизма с коммунистом Берией. Потом Берия классово конфликтует с Хрущевым и Маленковым. А потом они между собой… Самое интересное — граждане верят. Анализируют признаки работы на иностранную разведку, рассматривают фальсификат с лица, с изнанки, на просвет — и убеждаются в его бесспорной истинности. Не может же, чтобы созидатели самого прогрессивного и справедливого общества, выходцы из народной гущи, примитивно грызлись за власть, как бульдоги под ковром?! Значит, точно борьба классов. Ну да, автор сталинской Конституции Бухарин — лютый классовый враг. Вдвойне опасный, ибо под личиной главного редактора «Известий»… Что тут непонятного? Расстрелять, как бешеную собаку.
Уникальный по масштабу эксперимент с отключением головного мозга Homo sapiens и заменой его жеваной газетой «Правда».
В частности, на уровне аксиомы принято считать, что при Сталине приписок не было. Мол, так строго, что все отчитывались по правде. А если вынуть из головы бумажный шар и пораскинуть оставшимися мозгами? Когда перед хозяйственником стоит простой выбор — подать честную сводку и стопроцентно сесть за срыв плановых заданий или подать фальшак, а там, глядишь, пронесет или вышестоящие товарищи по несчастью прикроют, то выбор вовсе не так очевиден. Это если исходить из логики. Но советский человек не приучен исходить из логики. Он приучен исходить из аксиомы. Даже если эмпирические данные ей прямо противоречат.
99.9% за любимую партию — явная электоральная приписка. Ну и что?! Так было надо! Надо или не надо — вопрос отдельный. Приписка есть? Перепись населения 1937г. лично перечеркнута Сталиным и заменена другой — 1939 года, с бесспорными, скрупулезно установленными демографами признаками фальсификации. Разве не приписка? Вполне конкретная, в соответствии с данными Центрального управления народно-хозяйственного учета при Госплане СССР (ЦУНХУ) примерно на 7 млн человек… Ну и что, так тоже было надо! А вранье про победную поступь колхозно-совхозного строительства и потоки зерна в закрома Родины? И это тоже было надо!!
Не стоит спорить. Действительно, было надо. Без запредельного вранья, массового террора и истребления соратников-конкурентов невозможно десятилетиями сохранять противоестественный режим с собой во главе.
В Госплане еще 70 лет назад знали, что сталинские пятилетки были провалены. Но благоразумно помалкивали. Зато как пела советская пресса! Поэтому общественное мнение этот простой факт до сих пор принять не готово. Такого не может быть, потому что не может быть никогда. Сталин же! Вон какие темпы по чугуну и стали!!
Позвольте привести свидетельство современника, который не читал советских газет, но исходил из эмпирики. Потому что был иностранцем. Молодым немецким архитектором Рудольфом Волтерсом (Rudolf Wolters, русский перевод: «Специалист в Сибири», Новосибирск, «Свиньин и сыновья», 2010, 260 с.). В 1932 году он решил попытать счастья на стройках коммунизма и приехал в Сибирь по договору с наркоматом желдортранспорта — строить вокзалы.
Вот как провожали последний год первой пятилетки в Новосибирске, где Волтерс работал в проектном бюро.
«Это был печальный праздник. Мы все надеялись получить задержанную зарплату, как минимум, за ноябрь. Этого не произошло, и на столе были только водка с селедкой и немного черного хлеба… Со времен пролетарской революции протекли пятнадцать долгих голодных лет. Первого января 1933г. должно было наступить тройное улучшение жизненного уровня — это пообещал никогда не ошибающийся вождь. С верой в выполнение обещания 160 миллионов пролетариев перенесли голодные годы. 160 миллионов пролетариев ждали обещанного. Произошло же нечто иное.
Речь Сталина не прозвучала и первое января угрюмо настроенные люди встретили работой… Большие речи Сталина, Молотова и других вождей были произнесены десятью днями позже, чем ожидалось, и встречены без веры и воодушевления… Последние указы, которые предшествовали речи, говорили другим языком. Неудачи в сельском хозяйстве привели не к постепенному ослаблению нажима на страну, чего мы все ожидали, напротив, они привели к его ужесточению… Удар за ударом преследовали несчастных товарищей, и даже Володя, который всегда слепо доверял системе и ждал первого января с большим воодушевлением, стал тихим и повесил голову.
Для начала все зарплаты были урезаны где-то на 10%, что было тем более плохо, что наступала инфляция и цены, особенно на продукты питания, все время ползли вверх. Продовольственные нормы, и так сильно урезанные, были на этот раз радикально снижены. Если для нас, иностранцев, были хотя бы сохранены хлебные нормы, для русских они уменьшились наполовину, а именно до 400г. в день против прежних 800. Из всех ударов этот был самый тяжелый… К тому же замужние неработающие женщины больше вообще не получали хлеба, которым раньше они обеспечивались так же, как и их мужья. Одновременно с этими указами было предпринято 30-процентное сокращение давно переполненных штатов управлений. Выполнение этого предписания было крайне жестоким. Если служащего увольняли — а это происходило без всякого предварительного предупреждения, в течение 24 часов, — то у него немедленно отбирали хлебную карточку, так что он должен был, если у него были деньги, покупать в 20 раз более дорогой хлеб на рынке или зависеть от работающих друзей. Смысл отъема хлебных карточек состоял в надежде, что все уволенные немедленно обратятся на биржу труда. Но… с бирж труда путь вел не назад, на предприятия Новосибирска или тем более Европейской России, а в сибирскую провинцию, в совхозы или в промышленные районы у подножия Алтая. Это означало пожизненные принудительные работы, потому что оттуда пути назад уже не было».
Что в те годы было в прессе? Громыхание о победном завершении первой пятилетки и столь же победном начале второй. Пресса вызволяла из ледового плена «Челюскина», рассказывала, как погружается в кризис экономика буржуазных стран (на самом деле она из кризиса уже выходила), публиковала липовые цифры экономического роста. Старательно и с огоньком создавала параллельную реальность. В соответствии с указанием Сталина в письме Молотову еще от 13 сентября 1930г.: «Уйми, ради бога, печать с ее мышиным визгом о «сплошных прорывах», нескончаемых провалах», «срывах» и т.п. брехне. Это — истерический троцкистско-правоуклонистский тон, не оправдываемый данными и не идущий большевикам. Особенно визгливо ведут себя «Экономическая жизнь», «Правда», «За индустриализацию», отчасти «Известия». Пищат о «падении» темпов, об отливе рабочих…»
Троцкистско-правоуклонистский тон — вещь серьезная. Тянет на несколько лет отсидки. Как видим, обостряется классовая борьба уже с собственной пролетарской прессой. С буржуазной, слава богу, разобрались еще в 1918 году. Само собой, тон газет с тех пор стал на диво радужным. А действительность? Да какая, собственно, разница. Действительность описывает Волтерс, но его заметки в России изданы только в 2010 году. Тиражом в 1 (одну) тысячу экземпляров. К 1932 году, когда он приехал в Новосибирск, партийную прессу уже давно уняли; в ней царил полный порядок. Волтерс не заблуждается насчет того, как его записки воспримут в левой (тогда еще) Германии. Об их публикации в СССР, будучи здравомыслящим человеком, он и не помышляет: «Мне никто не поверит, если я скажу, что холостые рабочие живут по 20-30 человек в одной комнате в казармах или бараках, многие семьи делят одну комнату и тому подобное. Я видел это сам, и я видел, что иначе не могло быть; но я все-таки поражался тому, с какой невероятной наглостью русская пропаганда работает за границей… В России пропаганда грохочет уже 15 лет так сильно и непрерывно, что товарищи действительно верят, будто по сравнению с немецкими рабочими они живут, как в раю».
Невероятная наглость — фирменный знак стиля. Беда современного читателя как раз в том и заключается, что он не представляет, насколько нагло большевики врут. В том числе в статистике. Именно в запредельности их сила: кажется, ну невозможно же! Нет, оказывается, еще как возможно.
Прежде всего, это касается промышленности. Эвон сколько при Сталине выплавили чугуна и стали! А сколько именно, как вы думаете? Ведь всерьез никто не знает. Колхозную статистику фальсифицировали, демографическую фальсифицировали, электоральную фальсифицировали — а промышленную вдруг нет. Это даже как-то странно было бы. Вы пока попытайтесь изобрести более толковую отмазку (например, что промышленность напрямую связана с обороной, а здесь Сталин врать не мог и ему врать не могли), а мы тем временем займемся более существенным вопросом.
Что точно невозможно фальсифицировать – так это длину железнодорожных путей. Здесь вам в интегральной форме и сталь, и чугун, и эффективность государственного управления. Так вот если на рубеже XIX и XX веков царская Россия укладывала в среднем около 3 тысяч км. рельсов, то в лучшие годы индустриализации, с 1928 по 1940, СССР, если взять за основу расчета официально опубликованные цифры, съехал на уровень 2.4 тыс. км. в год. Что примерно соответствует 90-м годам позапрошлого века. То есть за годы первых пятилеток состоялся реальный откат на 50 лет назад. Спасибо эффективному менеджеру, который лично курировал «желдорстроительство». При нем не только упали цифры ввода, но что еще хуже — многолетняя тенденция к росту сменилась многолетней тенденцией к снижению. Несмотря на ГУЛАГ, мобилизационную экономику и прочие прелести. Точнее, благодаря им.
При этом в СССР/России с ее могучим «транспортным плечом» дефицит железных дорог ощущается острей и болезненней, чем в любой другой стране. Если бы большевики не прервали тренд естественного роста, заложенный при последних трех царях, сегодня наша ж/д сеть была бы минимум на 50 тыс. км. протяженнее – просто за счет поддержания средних темпов царской России.
До Революции темпы ж/д строительства, хотя заметно колебались, в целом устойчиво росли. Вот что на рубеже XIX и XX столетий пишет молодой и толковый политэкономист под псевдонимом В. Ильин (позже эволюционировавший в отмороженного головореза под псевдонимом В. Ленин): «Русская железнодорожная сеть возросла с 3819 километров в 1865г. до 29063 км в 1890г., т.е. увеличилась более чем в 7 раз. Соответствующий шаг был сделан Англией в более продолжительный период (1845г. – 4082 км., 1875 г. 26819 км., увеличение в 6 раз…) С 1865 по 1875г. средний годовой прирост русской жел.-дорожной сети составлял 1.5 тыс. километров, а с 1893 по 1897 – около 2.5 тыс. километров». (В.И.Ленин, «Развитие капитализма в России», гл. 8, «Образование внутреннего рынка».)
За временными рамками исследования Ильича добавим, что средний пятилетний максимум ввода железных дорог был достигнут в 1895-99г.г. За это время прирост составил 13755 верст или 14674 км. В среднем чуть более 2.9 тыс. км. в год. Главным образом за счет привлечения частного бизнеса и концессий. Затем обозначилось снижение темпов, что объясняется переносом центра тяжести на обустройство станций, подъездных путей, разъездов и расширенное производство подвижного состава, а также «чрезвычайно скупым» со стороны правительства удовлетворением ходатайств на сооружение дорог, поданных частными акционерами.
Царское правительство действительно побаивалось слишком бурной активности бизнеса. Дороги — дело стратегическое. К тому же государь-император нервничает, когда класс буржуазии усиливается. Перед глазами красноречивый пример Британии, где родственная монархия оскорбительным образом царствует, но не правит. А рулят хозяйством какие-то сомнительные парламентские парвеню, у которых единственное достоинство — мешок с деньгами да бессовестная рожа. Магнаты! Нет, в России такого не будет. Мы лучше притормозим экономический рост. А если припрет, то и войну затеем для консолидации народа вокруг Престол-Отечества по случаю защиты сербских православных братьев.
Меж тем в докладе Председателя Совета съездов представителей промышленности и торговли Н.С. Авдакова от 9 мая 1913г. указывается, что исходя из быстрого развития промышленности и торговли, для перемещения произведенных грузов, к 1920г. ж/д сеть должна достигнуть протяженности примерно 110 тыс. верст (117 тыс. км.). Для этого, полагают авторы доклада, надо за 8 лет построить 46 тыс. верст, что означает ввод примерно 5000 верст пути в год. Это вполне реально, так как к моменту написания доклада частным предпринимателям уже было выдано 112 разрешений на инженерные изыскания по линиям общей протяженностью 50200 верст. Казенных же изысканий было проведено на 9000 верст. Перейти от инженерных изысканий к строительству мешают «крайне вялые» действия правительства, насущной задачей которого должно быть «облегчение условий частной предприимчивости в области железнодорожного строительства, заключающееся в облегчении частному капиталу широкого доступа к железнодорожному строительству и гарантированию ему нормальной доходности, причем строительство за счет казны должно быть ограничено постройкой стратегических линий».
Такова точка зрения русского бизнеса в 1913 году. Но у царя Николая Александровича и его правительства другие стратегические виды: надо консолидировать нацию и готовиться к германской войне. Не до частников! При большевиках все и подавно вывернулось наизнанку. Какой уж тут частный капитал — все в руках вождя. О результатах судим по сборнику «СССР в цифрах» 1958г. издания.
Согласно ему, в 1913г. протяженность ж/д дорог в СССР (так в справочнике!) составляла уже 58.5 тыс.км. Но на самом деле к 1913 году было построено больше. По «Статистическому ежегоднику на 1914г.» под редакцией В.И.Шараго (СПб., 1914), общая протяженность ж/д сети в России (без Финляндии) составляла 63805 верст (68070 километров). Из них государственная казна открыла для движения 24740 верст пути, а частные коммерческие общества – 39065 верст. Вероятно, «потерянные» советским справочником 10 тыс. км. пути связаны с утратой Польши. Но об этом можно только догадываться. Лишнего наша статистика не скажет. Зачем зря напоминать, что при проклятом царизме Царство Польское худо-бедно входило в состав Империи, а при большевиках не входит. Ладно, проехали.
Далее, по советскому справочнику, сеть росла так. В 1928г. (конец НЭП) — 76.9 тыс. км. Средний прирост с 1913 года — 1.2 тыс. км. в год. Вспоминая Ленина, выходит менее чем в 60-х годах 19-го века. Ну, понятно — германская война, Революция, Гражданская война, разруха. Зато к 1940г. — уже 106.1 тыс. км. Средний годовой прирост с 1928г. — 2.4 тыс. км. В 1957г. – 121.2 тыс. км. Средний прирост 0.9 тыс. км. в год. Почти вдвое медленнее, чем при Царе-Освободителе сто лет тому назад. В советских школьных учебниках этот период называется «быстрое послевоенное восстановление хозяйства». Дети читают и запоминают. Не будут же они самостоятельно штудировать Ленина и статистические справочники, чтобы понять, что им невероятно нагло врут.
Запланированный капиталистами к 1920 году выход сети на уровень 110 тыс. верст под руководством большевиков состоялся лишь в 1956-57г.г. На 35 лет позже. С тех пор темпы строительства железных дорог, даже во время эпопеи БАМа, колеблются около 1 тысячи верст (пардон, километров) в год. Чуть больше, чуть меньше. Но устойчиво хуже, чем в пореформенной России 1865 года.
Эти достижения пропаганда представляет как уверенную поступь советского народа на пути построения светлого будущего. У нее не заржавеет! А чтобы советскому народу уверенней дышалось, данные об экономике дореволюционной России аккуратно вырезаются из общественного сознания. Вместо этого туда имплантируется дважды фальшивая формула, якобы принадлежащая сэру Уинстону Черчиллю: «Сталин получил Россию с деревянной сохой, а сдал с атомной бомбой».
Во-первых, Черчилль никогда и нигде такого не говорил. Это говорил британский марксист Исаак Дойчер, которого в СССР клеймили как троцкиста. Во-вторых, к 1913 году, после либеральных экономических реформ Петра Столыпина Россия по темпам промышленного роста уверенно держала первое место в мире. Сохраняя первое же место в мире по производству зерна и его поставкам на мировой рынок. Ни в том, ни в другом отношении большевикам никогда не удавалось достичь сколько-нибудь близких результатов. Зато они многократно превосходили царское правительство в наглости вранья. До них ни одно государство не додумалось превратить простую хозяйственную статистику в орудие классовой борьбы. В первую очередь, с собственным народом, само собой. Но и на экспорт идейной продукции тоже отпускалось предостаточно. Благо, стоит недорого.
Все это сильно напоминает созидательную деятельность г-на Лукашенко, неустанно и несменяемо пекущегося о благе народа. Для чего, конечно, в первую очередь ему пришлось заткнуть прессу и интернет.
Вместо нагло фальсифицированной «цитаты» из Черчилля, которую в публичный оборот запустила легкокрылая Нина Андреева в замечательной статье «Не могу поступаться принципами» (в переводе с советского на русский — «Не могу жить без коммунистической пропаганды») уместнее было бы привести его подлинную цитату: «Корабль российской свободы затонул, когда уже была видна гавань». Вместе со свободой потерял ход, а затем и затонул корабль экономического роста. А вслед за ним и маленький сопровождающий катер честной статистики. На поверхность всплыли пузыри победного вранья.
Немного настоящих данных о дореволюционной экономике.
О деревянной сохе. Производство стальных плугов за пять предвоенных лет (1908-1913) увеличилось на 95% (с 380 тыс. до 739 тыс. шт.). Уборочных машин – на 137 % (с 47 тыс. до 111 тыс. шт.). Молотилок – на 560% (с 17 до 111 тыс. шт.). О сходных темпах роста можно прочитать и упоминавшегося В. Ильина, но не можем мы требовать, чтобы настоящая коммунистка Нина Андреева и миллионы ее последователей всерьез читали Ленина и Сталина. Их партийное сердце такого не выдержит.
В целом объем промышленной продукции за пять предвоенных лет вырос на 50%. В том числе двигатели внутреннего сгорания на 283% (с 30 тыс. шт. до 114 тыс. шт.). Электротехническая промышленность на 400% — с 9 млн рублей до 46 млн. Или, по доле от общего производства с 3.4% до 14%. Это типично. В СССР каждый школьник слышал про лампочку Ильича в деревне Кашино. И практически никто — о стремительно разворачивающейся электрификации в царской России. Как и о том, что уже в 1899 году в Москве ходил электрический трамвай, а частный бизнес всерьез занимался электрификацией железных дорог под Москвой, Петербургом и Баку.
Строительство Волховской ГЭС, превращенной советской пропагандой в символ индустриализации, было организовано концернами Сименс-Гальске и Вестинхауз в 1910г. с запланированным вводом в строй к 1915г. Тогда же был заключен контракт и на строительство петербургского метро. Помешали война и Революция. Большевики с большим надрывом и помпой сдали Волховстрой лишь в 1926г. — на 11 лет позже плана.
Знаменитый «Днепрогэс». При капиталистах подготовительные работы — 1912г., запланированный пуск — 1920г. При большевиках завершение первой очереди — 1932г. (запоздание на 12 лет); проектная мощность достигнута лишь в 1939г. В 1915г. в Москве на Раушской набережной уже работает электростанция ныне известная под именем МОГЭС. (Ю.И.Корякин «История электрификации российской промышленности» в Википедии.) Но что знали об этом советские школьники? Ничего. Зато они прекрасно знали про ленинский план ГОЭЛРО. Который на самом деле был в готовом виде украден Г.М. Кржижановским у частной петербургской электрической компании, в которой тот трудился до Революции.
По данным статистико-документального сборника «Россия, 1913 год», составленного Институтом российской истории РАН («БЛИЦ», СПБ, 1995, 415 с.), в 1881-85г.г. доля России в мировом промышленном производстве составляла 3.4%, а в 1913 уже 5.3%. Не бог весть что, конечно. Но все-таки рост более чем на треть. Доля США за это же время выросла с 28.6% до 35.8% — всего на одну пятую. Понятно, играет роль эффект низкой расчетной базы, но ведь речь о доле в мировой промышленности, то есть Россия росла не относительно себя самой, а относительно своих главных конкурентов. Германия сумела увеличить долю с 13.9% до 15.7% — всего лишь на одну десятую. Доля Великобритании вообще съехала с 26.6% до 14%, а Франции с 8.6% до 6.4%. Короче говоря, темп промышленного роста дореволюционной России был самым высоким в мире, с заведомо более благополучными перспективами, чем у отстающих Британской и Французской империй. Это вовсе не значит, что у дореволюционной России не было экономических проблем. Еще как были! Это значит всего лишь, что не надо так нагло врать.
Подобных простых фактов советский человек был лишен. И сейчас тоже ими не владеет — видимо, по инерции. Но зато про лампочку Ильича и «получил с деревянной сохой» — это всегда пожалуйста. Операция на мозге нации, выполненная сталинскими мастерами заплечных дел, продолжает приносить свои плоды.
Упоминавшийся В. Ильин на рубеже XIX и XX веков констатирует «истинно американские темпы роста» России. На самом деле, как видно по более поздней сводке, Ильич поскромничал: темпы развития русской экономики были выше американских.
Производительность труда в расчете на одного рабочего (так тогда выражались) за пять предвоенных лет в царской России выросла: в нефтедобыче — 84%; в черной металлургии — 56%; в цветной металлургии — 66%; в паровозо- и вагоностроении — 181%; в электротехнике — 106%. Большевики эту тенденцию обрубили вместе с капиталистической конкуренцией на рынке труда. Государство, пользуясь привилегией монопольного работодателя, согнало на свои эпические стройки безумное количество несвободной, неквалифицированной, дешевой рабочей силы. Благо, позволяла демография и мобилизационная идеология. Произошел откат к массовому использованию ручного труда. Естественно, индивидуальная производительность снизилась. Но в общественное сознание была гвоздем вбита наглая ложь про более высокую производительность социалистического труда.
Тому, кто не ленится читать и сравнивать, все довольно быстро становится ясно. Но все-таки хотелось бы более полных и квалифицированных данных. А вот фиг вам! С середины 20-х годов группа лучших статистиков и экономистов страны, еще царской школы, под руководством В.Е. Варзара и Л.Б. Кафенгауза предприняла огромный труд с целью обработки разнородных ведомственных данных до- и послереволюционного периода и приведения их к общему знаменателю.
В 1929-30г.г. были изданы три части работы «Динамика российской и советской промышленности в связи с развитием народного хозяйства за сорок лет (1887 – 1926)». Большая библиографическая редкость. С тех пор, конечно, не переиздавалась. Более того, отдельно формировались статистические таблицы в виде, корректном для сравнения по годам. Адская работа. Они были готовы к концу 30-х годов. Понятное дело, к публикации их не допустили. Тов. Сталин к тому времени уже осознал, какую угрозу его мифологии таят нормальные статистические данные. Проблему решали в характерном для него стиле. С 1926 по 1939г.г. в главном статистическом ведомстве страны (оно известно главным образом как ЦУНХУ) сменилось пятеро начальников. По странному стечению обстоятельств все пятеро кончили расстрелом: И. Верменичев, И. Краваль, В. Милютин, С. Минаев, В. Осинский.
Удивительная страна. Только здесь составление статистических сводок сопряжено со смертельным риском и чревато обвинениями в контрреволюционной деятельности. Великая держава, которая боится правды, как бешеный бык воды.
Лишь с 1939г., после очередной кадровой чистки и укрепления конторы надежными людьми из органов (они и раньше были оттуда, но никак не могли смекнуть, сколь беззаветной смелости ждет от них партия в нелегком деле войны с цифрами) статистика начала выдавать устраивающий И.В. Сталина результат. На эти идейно выдержанные цифры и опирается с тех пор наша официальная пропаганда.
По-своему разумно: после того как ради фальсификации данных угробили столько народу, не выбрасывать же!
Характерное дело. Труд В.И. Ленина (Н. Ильина) про развитие капитализма в России всегда был в открытом доступе. Советский статистический справочник «СССР в цифрах» 1958г. издания — тоже. И во всей стране с населением более 250 млн и чертовой прорвой ведомственных и академических научных учреждений не нашлось ни одного, кто взял бы и сопоставил цифры. Дурных нема — жить всем хочется. Это, кстати, о качестве советской науки.
Напомню жизнерадостный лозунг С.Г. Струмилина, советского академика, близкого к проблеме экономического учета: «Лучше стоять за высокие темпы роста, чем сидеть за низкие». С этим трудно спорить. Только надо понимать, что такой рост по сути не отличается от роста электоральной поддержки «Единой России», при условии, что голоса считает В.Е. Чуров с его столь же жизнерадостным кредо «Путин всегда прав».
А основы заложил лично В.И. Ленин, который учил, что «Социализм — это прежде всего учет и разбой». Так, кажется?
ДМИТРИЙ ОРЕШКИН
![[info]](http://l-stat.livejournal.com/img/userinfo.gif?v=3){kind=small}
